Мультипликационный Фэнтэзи
Действующие лица:
Персонажи повествования вымышлены и любое сходство, даже очень точное, есть результат случайного совпадения.
Действие происходит: Загородная местность, на которой расположены три жилых комплекса: «Сильмарил» (STA); «Серебристые низины» (LD); «Заброшенная колонада коричневых теней» (DBG)
Действие происходит в наши дни, но ни один человек не знает об этом.
Время действия: С десяти утра до десяти вечера одного и того же дня.
«… Любовью плавились дворы В жемчужных коконах дома И крыш узорные ковры Лизал глумливый аромат…» «Весна» В. Зотов
Утреннее солнце пробивалось сквозь окно второго этажа, одного из маленьких сильмарильских коттеджей, и заливало комнату мягким золотистым светом, отчего в комнате было светло и нестерпимо жарко. Рэндом лежал на своей кровати и медленно просыпался. По утрам всегда было очень душно, из-за чего исключалась какая-либо возможность поспать хотя бы до полудня. Однако на Боба эта духота не действовала, благодаря чему он мог спать столько, сколько ему было угодно. Рэндом посмотрел на него — Боб сопел, раскинув руки и высунув ногу из-под одеяла. В этот час разве что залп артиллерийского орудия мог разбудить его. Угол комнаты над кроватью Боба стал вытягиваться, меняя окраску из розово-голубой в желто-зеленую. Остановив свой рост прямо над лицом Боба, желтая масса превратилась в аппетитную гроздь бананов. Не меняя положения тела, Боб открыл рот, после чего самый крупный плод, выскользнув из шкурки угодил точно в цель. С удовольствием уплетая, Боб перевернулся на другой бок и стал спать дальше. Резким движением Рэндом сбросил с себя одеяло, он не любил подолгу валяться в кровати. Одевшись, он посмотрел на себя в зеркало: на него глядел подросток лет семнадцати, с небольшой редкой бородкой и серьгой в ухе. Одет он был в белую майку, зеленые шорты и сине-белые кеды на толстой подошве. Глаза подростка равнодушно смотрели на Рэндома. Внезапно он улыбнулся и помахал Рэндому рукой, а затем резанул себя рукой по груди и, закатив глаза, с притворным страданием стал заламывать руки. В ответ Рэндом ухмыльнулся: «Да пошел ты…». Затем он спустился вниз и вышел на улицу.
Утро выдалось чудесное: слабый ветерок чуть колыхал листья яблонь и берез, на девственно чистом небе не было ни единого облачка, воздух был насыщен благоуханием молодого дня. Рэндом потянулся и снова взглянул на небо: хотя он и не любил абсолютно чистого неба, без уютных пушисто-белоснежных облачков, сейчас оно просто радовало глаз.
— Для начала не мешало бы перекусить, — подумал Рэндом.
Он приготовил себе бутерброды и выпил чай с пирожными. Пить чай в беседке, в одиночестве и тишине, было особенно приятно в такой час, поэтому он выпил три чашки. Бесформенной жидкой массой чай вылетал из чашки, а ослепительный лимонный сок давало само солнце, примешав к нему сахарный вкус утренней глазури. Вся смесь сливалась в колышущийся шарик и блестящей струйкой устремлялась в рот Рэндома.
После завтрака он почистил зубы и опять вернулся в беседку, чтобы обдумать планы на сегодняшний день. Рэндом не был прагматиком, однако, он считал, что хороший день нужно разложить по полочкам, для того чтобы он не прошел зря. Такая точка зрения, по его мнению, была присуща каждому здравомыслящему индивиду. Он откупорил бутылку розового лимонада и налил себе полный бокал, затем он порылся в карманах и вытащил оттуда зажигалку, пачку яблочных жвачек и маленький бумажный пакетик, на котором был нарисован остроухий инопланетянин в карнавальной маске.
— Надо же, ещё со вчерашнего дня осталось, — приятно удивился Рэндом.
Он развернул пакетик, внутри которого оказалась небольшая горка сухих светло-зелёных ворсинок волшебной лианы.
— Да тут неплохой остаток, — подумал Рэндом. — Теперь нужна только флейта.
В воздухе слегка пританцовывая появилась флейта модели «Кb» и, описав несколько кругов над головой Рэндома, плавно приземлилась на стол. Рэндом взял хрупкую флейту и, выпотрошив сердцевину, стал забивать туда лианы. После того, как он изготовил свою “PIONERCIGAR», Рэндом взял зажигалку, и, прикурив, медленно затянулся. Лианы были хорошие, «Янтарные близнецы» всегда радовали отменным качеством. Докурив, Рэндом встал, а затем, плавно покачиваясь, оторвался от земли и стал подниматься в высь. После курения он любил немного полетать. Рэндом описал плавный круг над беседкой, затем над яблоней, коснувшись нежно-бархатистых листочков, и подлетел к дому. Заглянув в окно и увидев, что Боб по-прежнему крепко спит, он опустился на землю. В своей любви к полетам он был абсолютно противоположен Бобу, который не только не любил летать, но, и был полностью равнодушен к нефритовой пагоде, которая являлась главной достопримечательностью в этих местах.
Высота пагоды была чуть менее версты, и, очутившись на вершине, можно было бесконечно долго наслаждаться прекрасными видами, не уставая вкушать прелесть чудодейственных лиан.
Рэндом медленно покачивался в тростниковом кресле-качалке и с наслаждением потягивал игристый розовый лимонад. Сквозь плавнодвижимую завесу затуманенного сознания, Рэндом услышал далекий хохот, похожий на сумасшедший вопль дикой тропической игуаны. Он улыбнулся, зная, что произойдет дальше. Около коттеджа бесшумно остановился красный картинг с огненно-оранжевыми, режущими глаза, фарами-ракетами по бокам. Из кабинки выпрыгнул Дэрик Пирушка, и после того как картинг уменьшился до размеров спичечной коробки, бодрым шагом направился в сторону беседки. Рэндом с выжидающей улыбкой смотрел, как он приближается: сияло ли солнце на небе, дул ли ветер, моросил ли дождь — смуглая рожица с очаровательной улыбкой и гигантскими ушами сияла как начищенный грош.
— Привет, Пирушка! — сказал Рэндом и поднял в знак приветствия руку с оттопыренным большим пальцем и мизинцем.
— Рэнди, сколько воды утекло! — радостно крикнул в ответ Дэрик, и вдруг, увидев опустошенную флейту, он засуетился и стал нетерпеливо рыскать глазами, затем расплылся в блаженной улыбке, слегка покудахтывая от восторга и, сверкая хитрыми глазами, спросил:
— Рэнди, дружок! Неужели тебе нечем угостить своего старого друга Дэрика? Нехорошо так поступать со своими лучшими друзьями!
Рэндом порылся в кармане и, достав пакетик, протянул его Дэрику. Дэрик быстро раскрыл пакетик, тихо хлопнув, из воздуха появилась флейта, и через мгновение операция была завершена. В отличие от Боба и Рэндома, Дэрик не находил ни малейшего удовольствия в изготовлении и старался как можно быстрее прикончить собственный шедевр. После того, как рядом с опустевшей флейтой появилась ее соседка, Дэрик описав в воздухе мертвую петлю, приземлился рядом с Рэндомом и воскликнул:
— Просто замечательно! Теперь самое время покататься и искупаться в песчаном бассейне, — внезапно Пирушка состроил интригующую физиономию и добавил, — Кстати, там мы должны обсудить небольшое дельце.
— Какое такое дельце? — удивился Рэндом.
— Ну, потом — потом, не все же сразу, сейчас нам не мешало бы немного проветриться! — и он побежал доставать свой картинг. В это время вышел заспанный Боб, потягиваясь и пытаясь понять происходящее.
Рэндом не расслышал, что сказал Боб. Его вдруг охватило странное чувство, чувство неожиданной неуверенности, хаотичности происходящего и внезапной рассеянности. Момент замешательства лег тенью на лицо Рэндома, но он быстро взял себя в руки.
— …Ну что же, не хочешь как знаешь, — сказал Дэрик. Рэндом расслышал только последнюю фразу и понял, что Боб еще не совсем проснулся. Боб начинал активную деятельность лишь после того, как хорошо высыпался и плотно завтракал.
Дэрик быстро увеличил картинг, плюхнулся в сиденье, словно арабского скакуна оседлал, и был таков. Рэндом проделал всю операцию неторопливо, он очень любил свой картинг. Толстые черные колеса из сплошной мягкой рессорной резины, с выделяющимися серебристо-блестящими колпачками, искрились на солнце. Из каждого колпачка выделялась эмблема таинственного прекрасного цветка с прямыми и равно зазубренными лепестками. Изящный обтекаемый кузов темно синего цвета с коротким объемным передним стеклом снизу огибали две мощные ослепительно серебряные двигательные трубы. Боковые зеркала в форме больших сверкающих капель в черной оправе блистали при дневном свете. Помимо всех внешних привилегий, его картинг был самым бесшумным. В то время, как другие на большой скорости тихо гудели или даже приглушенно жужжали, как, например, у Джека и Джея, которые самостоятельно собрали свои картинги из различных отбросов, его картинг стремительно проносился, не издавая при этом ни малейшего звука, и только ветер оставлял свое дыхание, свидетельствующее о немалой скорости. В своем быстром и бесшумном ходе картинг напоминал плавно летящего древнего майского жука, в гладком, медно блестящем с темным отливом панцире.
Рэндом сел в мягкое кожаное кресло и стал не спеша набирать скорость. Впереди маячила ярко красная точка, это был Дэрик, стартовавший первым. Рэндом знал, что скоро догонит его.
Дэрик в сочетании со своим красным картингом, да вдобавок с оранжевыми ракетами с акульими зубами и злыми глазами, представлял собой довольно забавное зрелище. Вообще, Рэндом уделял картингу очень много внимания и часто оценивал других по состоянию их электронных друзей.
Они мчались вперед по гладкой асфальтовой трассе. Сразу за пределами жилых комплексов расстилалось безбрежное мертвое поле, так что казалось, что магическая серебристо-синяя река уносила тебя в огромное желто-коричневое море, которое тот час поглощало тебя, рождая в сердце мятежные мечты. Бескрайний океан пожухлой травы убегал до далекого горизонта, так что, глядя вдаль, можно было подумать, что произошло столкновение двух метеоритных глыб — голубой и желтой. Трасса утекала ровной струей за горизонт, и никто не знал, где она заканчивается. Некоторые хотели узнать, что же скрывается за далеким горизонтом, за которым, казалось, пряталась сама неизвестность. Никто не мог ответить на вопрос, куда уходит трасса, потому что ни один из путешественников не вернулся назад. Рэндом и Дэрик никогда не стремились узнать истинную длину трассы, но недалеко от комплексов они с друзьями облюбовали огромную серую площадку, на которой, как говорили легенды и предания, располагался древний военный аэродром. Лучшего места для скоростной езды не было, поэтому они часто бывали здесь.
Остановившись, Рэндом нажал перламутровую кнопку, и возле руля выдвинулась небольшая панель, из которой он достал темные очки. В начале площадки они резко стартовали, и серое пространство полностью окунуло их в себя, дав вволю напиться жажде бешеной скорости. Картинги стали постепенно удаляться друг от друга, и вскоре Дэрик превратился в маленький огненный шарик, лихо катившийся по ровной поверхности площадки.
Внезапно Рэндома охватила смутная тревога, уже посетившая его перед отъездом. Окружающий мир вдруг показался ему абсолютно фальшивым, разноцветной оболочкой, тонкой яркой пленкой. На миг он ощутил, что его нынешнее существование, всего лишь нелепое изображение на обертке земляничного йогурта. Скоро, однако, неясное смятение стало постепенно отступать от его сознания, словно мощная отхлынувшая волна грозной стихии.
Объехав всю площадку, они решили вернуться, для того чтобы искупаться и обсудить перспективы ближайшего будущего. На обратном пути Рэндом вспоминал то странное чувство, охватившее его дважды. Казалось, что нужно только переступить тонкую черту, притягивающую как волшебный магнит, и перед ним откроется нечто грандиозное и величественное.
Обогнув Силмариль, они подъехали к песчаному бассейну, который располагался вблизи силмарильского лесного массива. Это место являлось одним из самых красивых на территории всех трех жилых комплексов. При ярком солнечном свете бассейн представлял собой волшебную картину, словно сияющий золотистыми блестками великолепный шербет, курящийся тончайшими парами из ароматных кадильниц древневосточного дворца.
Песчаный бассейн состоял из белоснежного мрамора со встроенной стеклянной лестницей для входа в воду. Собрав свои картинги, Рэндом и Дэрик направились пляжу по узкой по узкой бугристой тропинке, петляющей между маленькими пышно зелеными деревьями.
На пляже загорали Боб и Гастон, а чуть подальше, на салатовой лужайке, которая граничила с пляжем, Фреди Чебурашка и несколько троллей пасли маленького единорога. Когда Рэндом и Дэрик приблизились, Гастон сел и, оглядев их веселыми прищуренными глазами, поздоровался. Боб лишь взглянул на них с понимающей улыбкой и снова погрузился в дрему полуденного зноя. Боб очень любил загорать и много времени проводил на пляже. Кроме сна, еды, пляжа и волшебных лиан, важное место в его жизни занимала лищь любимая акустическая гитара, благодаря которой он и получил свое прозвище.
— Что-то я не вижу с вами нашего любимого Тэди Плюшека. Видимо он опять предпочел вам своих пушистых четвероногих друзей, — с сарказмом заметил Гастон.
— Тинейджа уже несколько дней не видно, не открывая глаз, пробормотал Боб, — наверное, в городе пропадает, ищет своих тасманианских дьяволов.
— Какие новости за сегодняшнее утро? –поинтересовался Дэрик.
— Да так, по сути ничего особенного: Слеза хлопочет по хозяйству, наверное, мечтает слепить из хлебных крошек гигантский тыквенный пирог, который каждый день является ему во сне, Бибигон спит, ну а Джек и Джей, как всегда, роются в своих жестяных бетономешалках. Вот собственно и все, — закончил Гастон.
Немного позагорав, все пошли купаться. Толстые стены песчаного бассейна ровно уходили в глубину и далеко внизу, сквозь толщу прозрачной воды, можно было наблюдать слабое сияние солярных символов, которые были начертаны на дне бассейна. В магическом состоянии вода нежно ласкала кожу, тело обволакивало мягкое одеяло из плотных лазурно-бирюзовых прохладных лоскутков. Вволю наплававшись, они опять стали загорать. Действие лиан постепенно заканчивалось и вскоре, ими вновь овладел трезвый рассудок. Дэрик, закурив
хрупкую палочку Пилаквэ, хитро прищурился и с кривой ухмылкой уставился на Рэндома.
Сегодня день рождения одного из Ериков, к вечеру на колонаде будет большой праздник: всякие там фейерверки, девушки легкого поведения, ну и конечно море огненной воды. Одним словом — дикое веселье!
— На колонаде нас недолюбливают, и кроме тебя и Прошки, я не намерен с кем-либо из них иметь дело, — ответил Рэндом.
— Конечно, конечно, но если бы ты меня не перебил, то услышал бы, что речь пойдет как раз о Прошке. Он просит тебя оказать ему услугу и проведать Янтарных Близнецов. На все это дело он отвалил целых пять красно-желтых таблиц и белую табличку специально для тебя, в знак своего уважения к нам, — и с восторженным видом стал ждать желаемого эффекта.
— Вот это да! — воскликнул Гастон, — Это же целая куча волшебных лиан, да вдобавок еще и белая таблица! Неплохо, очень даже неплохо!
Трудно было устоять перед таким пышным соблазном, поскольку Рэндом и Дэрик, в этом деле, ничего, кроме прибыли и огромного удовольствия получить не могли.
— У нас есть еще время, — сказал Дэрик, — с Прошкой мы должны встретиться в промежутке гранитных сумерек, так что есть еще время позагорать.
В это время из-за поворота показались Фердинанд и Карлуша. У Фердинанда, как всегда, было приподнятое настроение, а, глядя на рассеянный вид Карлуши, можно было догадаться, что он витает где-то в высших сферах. Рэндома всегда удивляла задумчивость Карлуши и очень нравилась общительность Фердинанда. Поздоровавшись, Фердинанд с победоносным видом достал из кармана огромных шорт серебряный шарик, величиной с крупный фундук.
— Отлично! Давненько мы не лакомились перцовой шоколадкой, — довольно потирая руки, сказал Гастон.
— Где добыл? — спросил любопытный Дэрик, — выкладывай на чистоту!
— Эх, Пирушка, все-то тебе интересно. Ладно, так и быть, расскажу все по порядку.
Все приготовились слушать, поскольку очень любили интересные рассказы Фердинанда.
— Дело было вот как: иду я вчера ночью по нашей низинской дороге, а в каждой клетке моего грешного тела бушует огненная вода.
— А когда она там не бушует? — съязвил Гастон.
— Милый Гастон, — сказал Фердинанд, краснея от возмущения, — если ты сейчас же не прикусишь свой острый язычок, то на шоколад можешь не рассчитывать!
— Ладно, ладно, — насупился Гастон, — уже и пошутить нельзя.
— Ну, в общем, иду я, — продолжал Фердинанд, — а в глазах мутно-премутно, так что не иду, а плыву. Вдруг из темноты на меня две фары несутся, я в сторону, а картинг возле меня остановился, смотрю, весь тонированный, блестит-переливается при лунном свете. Ну, думаю, субъект наивысшей серьезности, раз на такой машине. Тут стекло отодвинулось, и голос из глубины говорит:
— Совсем ты, Фердинанд, измучил себя своей огненной бодягой. На, вот, пожуй со своими друзьями. Тут появляется рука из окна, а все пальцы в перстнях сверкают, и протягивает мне этот шарик. Я ничего не понимаю, в конец опешил, ну, спасибо, говорю, а он как рванул, только его и видели. Я успел лишь эмблему различить, а потом вспомнил, что это за эмблема и обмер, Фердинанд сделал паузу, желая накалить интерес слушателей но Рэндом сразу понял, чью эмблему увидел Фердинанд, но не стал прерывать его, поскольку знал, что Фердинанд может обидеться и улететь.
— Так вот, машина умчалась в ночь, а в темноте блеснул золотой кнат в алмазном обруче.
— Да ну! С каких это пор на ночных дорогах стали попадаться Янтарные близнецы, — удивленно и в то же время недоверчиво спросил Боб.
— Давайте-ка лучше поближе познакомимся с этим чудесным лакомством, — довольно потирая руки сказал Гастон.
Фердинанд осторожно развернул тонкую, ярко сверкающую на солнце, серебряную пленку. Внутри лежал неплохой самородок аппетитного темно — коричневого шоколада, от которого тотчас пошли волны острого дурманящего аромата. Карлуша достал узкую бледно-голубую бутылочку с небольшим круглым отверстием в нижней части и с перламутровой затычкой. Затем Гастон извлек из блестящего портсигара тонкую коричневую палочку, сделанную из прочных прелых листьев Тамора и волшебных корней священного дерева Тадогалбаб. (Как гласила древняя легенда, росло это дерево по ту сторону расплывчатой реальности.) Через огромную лупу в розовом ободке Фердинанд навел солнечный луч на кончик палочки, которая через несколько мгновений лениво задымилась. Вокруг распространился чарующий пряный аромат. Затем Карлуша отломил кусочек шоколада и положил его на тлеющую палочку. Все почувствовали сильный и приятный запах. Фердинанд вставил палочку в бутылочное отверстие и коричневые густые клубы стали миролюбиво заполнять пространство теплым воздушным шоколадом.
Шоколад оказался потрясающим! Все с большим удовольствием, бутылочка за бутылочкой, выпивали невесомый напиток. Аромат плавной массой разливался по телу мягкой радугой. Прикончив полсамородка, вся компания взмыла вверх и не спеша закружилась волнистыми зигзагами, исполняя воздушный ритуальный танец «Синед». После этого совершенно расслабленные, они повалились на горячий песок.
Вдруг Рэндом опять почувствовал непонятную странность, которая как стальная антенна пронзила плотную завесу сонного. Рэндом ничего не мог с этим поделать, и был несколько расстроен из-за слегка напряженного рассудка. Но вскоре вся компания пошла купаться, и под воздействием жемчужных брызг все стало на свои прежние места.
Рэндом не хотел покидать пляж, однако столь выгодное дело нельзя было упустить. Он позвал Дерика, и они отправились в путь.
Солнце нещадно палило и небо по-прежнему оставалось чистым, хотя день уже шел на убыль. Они мчались по направлению к Серебристым низинам, и через несколько пространственных километров вдали показались сверкающие точки. Постепенно точки приобрели очертания крыш домов, находящихся в большом овраге. Издали можно было подумать, что в овраге находится стая птиц, переливающихся на солнце разнообразными сказочными оттенками. Крыши домов на Серебристых низинах всегда ярко сверкали, независимо от того, какая была погода. Проехав небольшой лес с карликовыми соснами, растущими вдоль основной дороги, они свернули на прилегающую дорогу, ведущую к особняку Янтарных близнецов.
Дорога огибала низины и уходила вглубь оврага, где рос небольшой, но довольно плотный хвойный лес, в глуби которого и находился особняк. С южной стороны особняка росло несколько гигантских секвой, так что в жаркий день, помимо громадного бассейна, расположенного в западной части особняка, можно было насладиться прохладой в тени этих больших и величественных деревьев. Сам особняк представлял собой объемное здание, состоящее из белого камня и нефрита, с затемненными плоскими стеклами и небольшими кремовыми балконами, а также двумя колоннами по бокам и низкой террасой из красного дерева. ( Если вы видели клип Marylin Manson «The dope show», то вспомните белое здание, показанное в начале. Однако, данный особняк выглядел не столь мрачно, даже наоборот, на него было приятно смотреть.)
Подъехав к черным звуконепроницаемым воротам, они остановились. Рэндом убрал свой картинг и сказал:
— Ты подожди здесь, а я схожу.
Он мог бы этого и не говорить, поскольку на территорию близнецов мог попасть далеко не каждый.
— Только ты не очень задерживайся. — Сказал Дэрик, усевшийся на небольшой поляне и приготовившийся ждать.
Рэндом подошел к воротам и нажал на фиолетовую ромбовидную кнопку — мгновенная фиксация невидимой камеры — черная стена бесшумно отъехала, и он вошел. От ворот шла ровная дорожка из мелкого красного щебня, которая виляла между карликовыми изумрудно фиолетовыми пальмами и небольшими светло голубыми фонтанами. Она заканчивалась у мраморных ступенек, ведущих на открытую веранду.Рэндому всегда
нравилась эта живописная территория с ее уютными деревьями, декоративными лужайками и тихо журчащими фонтанами. Подойдя к веранде, Рэндом увидел Старшего янтарного близнеца, лежавшего в кресле –качалке из красного дерева.Он, как всегда,был безупречно одет : белый вельветовый пиджак, элегантные брюки, светлая шляпа, темные очки в золотой оправе и ослепительно белые лакированные ботинки. Увидев Рэндома, он слегка улыбнулся и поднял, усыпанную искрящимися алмазами руку в знак приветствия.
— Здравствуй дружок, очень рад снова видеть тебя! Что привело тебя ко мне в столь жаркий час? — спросил Старший близнец.
— Мне нужны лианы, Старший близнец, на пять красно-желтых таблиц.
Жемчужные зубы Старшего близнеца сверкнули на солнце.
— Ну что же Рэндом, считай, что проблема решена. Но почему такая безнадежная тоска в глазах?
Выше нос! За твой понурый взгляд я сбавлю тебе цену.
И ослепительно улыбнувшись, он нажал на невидимую кнопку, после чего у него в руках появился пульт. Набрав нужную комбинацию цифр, он облокотился на спинку кресла, показывая, что операция завершена. Через несколько секунд внутри одной из колон особняка возникло огромное черное пространство, которое стало фосфорицировать мертвенно-голубым
свечением и постепенно превратилось в подобие двери. Дверь отворилась и оттуда вышел человек, направившийся в сторону веранды. Он был одет в темную шляпу, короткую безрукавку, штаны и высокие сапоги. (Эдакий Дейв Гаан из Personal Jesus). Это был младший близнец. Выглядел он как обычно угрюмо и неприветливо, с зловеще прищуренным глазом ядовито-зеленого цвета. Подойдя, он тихо поздоровался и протянул Рэндому большой свёрток, затем ничего не говоря, удалился.
Старший Близнец выжидающе смотрел на Рэндома, и наконец со смехом сказал:
-Ну вот, Рэндом, вот они лианы! Высшее качество! Что же ты не радуешься?
В ответ Рэндом задумчиво улыбнулся и протянул карточки. Близнец взял карточки и медленно снял очки. Несколько мгновений он внимательно всматривался в Рэндома своими пустыми серыми глазами, которые неожиданно стали серьёзными. Вздохнув, он сказал: — Да, Рэндом, твой взгляд не предвещает ничего хорошего. Был у меня один знакомый, так вот тоже с такой странной миной ходил, а потом, представь себе, рванул за грань неизвестного. И нет его, только память о нём осталась.
От этих слов Рэндому стало не по себе, он и сам понимал, что с ним творится что-то неладное, но держал себя в руках.
Выйдя из ворот, Рэндом смахнул каплю со лба, он чувствовал себя неестественно напряжённым.
-Почему так долго?!
Рэндом вздрогнул и оглянулся. К нему подошёл Дэрик:
-Что с тобой? Выглядишь, мягко сказать, неважно. Ну ладно, пора, наконец,и Колоннаду навестить.
Солнце клонилось к закату и обволакивало землю спокойным оранжевым покрывалом. Заброшенная колоннада коричневых теней казалась неприветливой даже в этот час, а по мнению, Рэндома в любое время суток. Доехав до перекрестка трех заброшенных дорог, они остановились. Несмотря на то что день шел на убыль, было тепло и даже немного душно. В конце главной дороги раздавались звуки какой-то примитивной музыки и похабные хоровые напевы. Это сопровождалось дикими воплями и истерическими женскими визгами. Все свидетельствовало о том, что отмечался очередной шумный и бесшабашный колоннадский праздник.
— Знаешь что, — сказал Рэндом, — ты иди, а я пожалуй здесь останусь. Что-то не очень мне хочется видеть все эти праздничные лица.
— Да прекрати ты! — нервно отмахнулся Дерик, — сколько можно напрягаться на пустяках!
Дэрик посмотрел в сторону доносящегося шума, затем он недовольно щелкнул языком и сказал:
— Ладно. Как знаешь. Давай возьмем немного себе, и я схожу и отнесу лианы Прошке.
Рэндом улыбнулся и достал небольшой прозрачный пакетик. После он уменьшил свой картинг и присел на маленькую деревянную лавочку, залитую последними темно-апельсиновыми лучами заходящего солнца. Дерик взял пакет и направился в сторону доносящегося празднества. У Рэндома было плохое настроение, поэтому ему меньше всего хотелось увидеть орущую колоннадскую молодежь. Из воздуха появились две маленькие палочки Пилаквэ и осторожно опустились на лавку. Рэндом не спеша и с удовольствием закурил. После первой затяжки стало легче, поскольку было неимоверно приятно ловить лицом последние, ласково скудные, солнечные нити и вдыхать аромат Пилаквэ.
Вдруг из-за поворота послышалось тяжелое шарканье. Рэндом обернулся и увидел Набака. Набак тяжело шагал, немного пошатываясь, и тупо озирался по сторонам своими маленькими злыми глазами. По его тяжелому учащенному дыханию и искаженному выражению лица было видно, что он под сильным воздействием огненной воды. Увидев Рэндома, он с отвращением сплюнул и направился в его сторону. Из всех колоннадскаих негодяев в особенности выделялся Набак, его даже недолюбливали сами колоннадцы за вздорный и агрессивный характер. Рэндому меньше всего хотелось встретиться с Набаком, но тот неумолимо приближался, поэтому столкновение было неизбежно. Подойдя, Набак отвратительно рявкнул:
— Какого черта тебе здесь надо?!
Рэндом краем глаза посмотрел в сторону — проклятье! Дерика все не было, а вдвоем они могли бы…
Он не успел сообразить, как получил страшный удар в нос. Все завертелось вокруг Рэндома. Он еле отскочил, но тут же увидел неумолимо приближающиеся бешенные глаза Набака, его обдало смрадным дыханием. В следующую секунду Рэндом резко присел и кинул в лицо Набака горсть дорожной пыли, а затем он что есть силы ударил его между ног. Набак завыл и скорчился. В это время, справа послышался гневный крик.
Рэндом обернулся и увидел бегущего Дерика. «Спасен» — мелькнуло в голове Рэндома.
Внезапно в руке Набака что-то сверкнуло и он с диким ревом навалился на Рэндома. Рэндом успел почувствовать грубую резкую боль в сердце, и тотчас мир вокруг него стал мягко гаснуть. Последнее что он увидел, как Дэрик бил наотмашь по голове Набака чем-то железным.
Рэндом попытался встать, но изо рта у него хлынула струя и… Через минуту наступил вечер.
ЯСОН РЕЗКО ВСКОЧИЛ И ОГЛЯДЕЛСЯ — ОН ВЕСЬ БЫЛ В ХОЛОДНОМ ПОТУ, ВСЯ ПОСТЕЛЬ БЫЛА В АБСОЛЮТНОМ БЕСПОРЯДКЕ И ПОЧЕМУ-ТО СИЛЬНО ПЕРШИЛО В ГОРЛЕ И НЫЛА ГРУДЬ. ОН С ТРУДОМ ВСТАЛ И ПОШЕЛ УМЫВАТЬСЯ. БЫЛ ЛЕТНИЙ СОЛНЕЧНЫЙ ДЕНЬ, НА КУХНЕ ХОЗЯЙКА ГОТОВИЛА ЗАВТРАК. УВИДЕВ ЯСОНА, ОНА СКАЗАЛА:
— ЧЕГО ЭТО ТЫ ТАК КРИЧАЛ НОЧЬЮ? ДЖОНУ ЭТО ОЧЕНЬ НЕ ПОНРАВИЛОСЬ, ОН ХОЧЕТ ПОКАЗАТЬ ТЕБЯ ВРАЧУ.
ЯСОН НЕ ОБРАТИЛ ВНИМАНИЯ НА ЕЕ СЛОВА, УМЫВШИСЬ И ВЫПИВ АПЕЛЬСИНОВОГО СОКА, ОН ПОШЕЛ К СЕБЕ В КОМНАТУ. ОН ОТЗАНАВЕСИЛ ШТОРУ, И В КОМНАТУ ВОРВАЛАСЬ ЯРКАЯ, ОСЛЕПИТЕЛЬНАЯ МАССА СОЛНЕЧНОГО СВЕТА.
ЯСОН ПОДОШЕЛ К ПИСЬМЕННОМУ СТОЛУ И УВИДЕЛ, ЧТО ЕГО РАССКАЗ ПОЧТИ ЗАВЕРШЕН. ОН СЕЛ, НЕМНОГО ПОДУМАЛ И НАПИСАЛ СЛЕДУЮЩИЕ СТРОЧКИ:
Жизнь на планете всегда была непредсказуема, но происшествие на Заброшенной колоннаде долго не могло выйти у всех из головы, причем не само убийство, а таинственное исчезновение Рэндома. Версии исчезновения были самые разные: одни утверждали, что Рэндома не убили, ему просто надоела его прежняя жизнь, и он решил уйти, чтобы странствовать за гранью неизвестного; другие говорили, желая очернить, что он из-за стыда, трусости и желания легкой наживы, скрывался в Низинах, изменив внешность и имя. Третьи, будучи в меньшинстве, клялись что видели летающий объект, искрящийся в ночи, вероятно, в момент убийства, и по истечении нескольких мгновений, объект набрав огромную скорость, улетел в направлении синей трассы, далеко-далеко, за бурые горы и бескрайнее пространство мертвого поля
— Скорее всего, — строил шутливые доводы Гастон, — пришельцы забрали Рэндома для того, что бы высадить его в каком-нибудь глухом месте и потребовать с него изрядное количество волшебных лиан и перцового шоколада.
Тем не менее, разговоры на эту тему стали постепенно затихать, и жизнь на планете потекла своим чередом, похожая на безмятежные сны в летнюю ночь.
Прошло много лет и многое изменилось в жизни жителей трех загородных комплексов. Боб упаковал запасы провизии, изрядное количество волшебных лиан и пустился в путешествие, надеясь таким образом разгадать тайну исчезновения брата. С тех пор на Сильмариле его больше никто не видел. Лишь странники рассказывали о том, что видели его картинг в том или ином месте. Затем известия прекратились. Только через несколько лет, Фердинанд, который так же путешествовал по свету, привез весть о Бобе.
Оказалось, что Боб очень много странствовал и в итоге решил попытать счастья на трассе бесконечности, но через некоторое время запасы его провизии стали подходить к концу, и ему грозила неминуемая гибель. К счастью он наткнулся на богом забытую деревушку, где нашел свою любовь и пристанище. Боб стал всеобщим любимцем в этой деревне. Он построил себе дом, создал семью, вырастил дивный сад, а в поле недалеко от деревушки, у самых гор, он сделал себе маленькую резную беседку, где летними вечерами он часто сидит и придумывает разные мелодии на своей гитаре. Говорят, если выйти вечером в мертвое поле, и ветер будет дуть от далеких бурых гор, то можно уловить еле слышимое грустное бренчание.
У остальных жителей трех комплексов все было по-прежнему: Гастон перебрался в город, так же говорили, что Янтарные близнецы покинули свое загородное поместье. Неизвестна лишь судьба Дэрика Пирушки. Колоннадцы утверждали, что он исчез сразу же после Рэндома.
И вероятно, что по какой-нибудь проселочной дороге, какой-нибудь заброшенной планеты, два приятеля шагают рядом, вдыхают аромат Пилаквэ и волшебных лиан, и болтая всякую чепуху, направляются в сторону огромного печального заката.
Но это, как говорится, уже совершенно другая история, и расскажет ее какой-нибудь другой Рэндом-Ясон.
Вот, собственно и все повествование.
Февраль 1998 — Ноябрь 1999 г.
Арсений Сирота.
Добавить комментарий
Для отправки комментария вам необходимо авторизоваться.